Начало.
Был ясный солнечный день. Солнце уже стола над горизонтом и освещала этот мир. Но нежные, яркие лучики были обманчивы, стоило выйти из какого либо места, как тело охватывало морозом. Мало кто в такую погоду готов покинуть тёплое местечко. Хотя, однако, такие нашлись. Крупное и одинокое существо бежало лёгкой рысцой вперёд, не оглядывалось. Разглядев его поближе можно увидеть очертание собаки. Это была немецкая овчарка, которая, по всей видимости, искала укрытие. Ветер трепал её шерсть, что та даже гладко ложилась на спину. Если прикоснутся к ней, то появятся два разных чувства. Это тепло и холод. Холод этого мира, и тепло собаки, которое исходило от её тела. Уши были плотно приложены к голове, а хвост слегка поджат. Эта блудная сука ничего не боялась, ей просто было холодно.
Абаши оглядывалась по сторонам. Она устала. Ещё одна бессонная ночь, которая мучила её. Эти надоедливые сны, которые не давали расслабиться. Это было так привычно для неё. Можно сказать, что этим Абаши и жила половину своей жизни. Она боялась что-то забыть и потерять, но тот самый день было тяжело забыть. А сколько уже можно повторять? Жить одним днём глупо. Каждый раз надеяться на лучшее, пытаясь прожить день по-другому. Но ничего хорошего из этого не получалось. Собака уже боялась себя, боялась этого жестокого мира, и своей покалеченной судьбы. Стоило только придти в город к людям, как они все шарахаются в стороны и с криками гонят куда-то прочь. Надоело. Хочется покоя. Заснуть, и проснутся дома, которого никогда и не было. Ещё не прожитые мечты, оставляют на себе глубокие отметины, которые просто невозможно забыть.
Овчарка сжала зуды, что иногда был слышен противный скрип. Несмотря на свою густую шерсть, она дрожала. Но дрожала собака не только от холода, но и от воспоминаний. Напряженный день для неё был. Хотя он и не закончился. Лапы будто сами вели собаку по разбитой дороге. И привели её к дому. Это был небольшой домик, с ветхой крышей и покосившимися за всё время существования стенами.  Окна были разбиты, но ему повезло, что был второй слой стекла. Именно этот слой помогал сохранить тепло в доме.
По телу Абаши пробежала лёгкая дрожь. Собака направилась именно к этому дому. Около дома росли два клёна. Их листья были жёлтыми, да и под лапами ощущались гладкие листочки.
Вдохнув местный воздух, Баш могла определить есть здесь кто или нет. Ей повезло, дом был пуст. Собака неторопливо приблизилась к нему и осмотрелась. На двери висел ржавый замок. Хоть его можно было, и сломать, но собаке это было не по силам. Сука стала искать более лёгкий способ попасть в дом. Хорошенько осмотревшись, она заметила дырку. Видимо уже кто-то давно выбил его здесь и сделал вход для четвероногих.
Абаши нагнулась, сунув сначала морду в дырку. Принюхавшись, в ноздри ударил тёплый воздух. И больше ничего. Тогда собака пролезла внутрь полностью. В доме был полумрак.
Сначала ничего не было видно, но потом постепенно начало преображаться. Абаши вела себя осторожно, удостоверившись, что тут никого нет, она легла в коридоре возле стены.
Лапы будто онемели от усталости. Веки собаки начали опускаться. Хотелось спать, да собственно ничего и не мешало. Но, не смотря на это, уснуть собака не могла долго, лишь потом под веками забегали различные картинки.

Под веками забегали разные картинки. Абаши чувствовала, будто бы попала в другой мир. Более приятный, чем реальный. Тут собака не боялась получить по спине камнём, или очередные гнилые слова со стороны собак. Блаженство и покой. Единственное что чувствовала сейчас Абаши, это лёгкую прохладу. Видимо сильный ветер просачивался через щели и терял свои свойства, превращаясь в простой ветерок. Даже во сне, хвост собаки неторопливо помахивал из стороны в сторону. Хоть немного она могла отдохнуть. Но всё это длилось не долго. Её разбудил чей-то дух, чьё-то появление.
Баш подняла голову и уставилась на дверь. Та будто сейчас откроется. В ноздри ударил запах псины, а значит где-то рядом, находилась собака. Ей повезло учуять раньше собаку, прежде чем она войдёт сюда. Ведь было больше времени приготовится к встречи.
В сердце что-то кольнуло. Она немного боялось, но это чувство было мимолётно. Но с другой стороны, кто знает… что ожидает там… за стеной. Она не вставала с пола, а продолжала лежать около стены, но теперь уже смотря на дверь с навострёнными ушами. Было любопытно, что там за незнакомец. И вот запах усиливался. Это была определённо собака. Было даже слышно, как она поднялась по гнилым ступенькам, не очень громко барабаня коготками.
Собака долго прислушивалась к звукам, которые были слышны снаружи. И вот через эту пищу раздался удар. Звук столкновения с определённым предметом. Довольно существенный и громкий. Дверь невольно дернулась, но не открылась. Абаши понимала, кому предназначался удар. Видимо путник был селён, раз решился сломать замок.
Опять наступила тишина. Глаза собаки осмотрели старую дверь. За дверью были слышны шаги. Да, собака слышала хорошо, ведь слух у собак усиленный, не то, что у людей. И вот очередной удар. Абаши с любопытством наблюдала. Ей было интересно, получится, сбить этот замок или нет. Второй удар был сильнее. Дверь дёрнулась и отворилась. Через проём просочился солнечный свет, ослепляя собаку. Сразу ворвался холод. Стало неприятно. В стороне валялся ржавый замок, уже негодный для дела. – Вот и кончено его предназначение… Пронеслось в голове овчарки. На пороге стоял чёрный пёс. Было видно, что породистый, это выдавал его яркий окрас, оккупированные уши и маленький обрубок вместо хвоста. Незнакомце оказался кобелём. В общем-то, не удивительно. Сука врятли бы смогла сломать замок.
Незнакомец прошёл в дом без намерений. Он сел по другую сторону стены и уставился на Абаши. Собака поёрзала. Она не любила такое внимание на себе, а поэтому встала с пола и подошла к двери, толкнув её легонько лапой. Та хлопнула. Опять тепло.
Абаши посмотрела на незнакомца и кивнула ему в знак приветствия. Она не собиралась задавать эти банальные вопросы, вроде как: «что тебя привело сюда» или «как вас зовут»… надо будет, сам скажет. Баш вильнула хвостом, и опустили взгляд на лапы. Ей было интересно, скажет незнакомец, что-нибудь или так и останется молчать.